В Балтийском море после окончания Второй мировой войны затоплено огромное количество химических боеприпасов. И балтийские экологи бьют тревогу, имея на то веские основания
Более 70 лет боеприпасы лежат на глубине 70-120 метров, однако известны не все места захоронения. Металл в морской воде разрушается, и ядохимикаты угрожают всему живому вокруг. По оценкам специалистов, время сквозной коррозии авиабомб - не более 80 лет, артиллерийских снарядов и мин - до 150 лет.
МЧС России
Наибольшую опасность для биосферы представляет иприт, который на морском дне превращается в куски ядовитого студня. Свойства люизита (мышьякорганическое вещество) аналогичны. Доля иприта на дне Балтийского моря составляет 80% по отношению к общему объему отравляющих веществ. Значительный выброс иприта ожидали через 60 лет после затопления. Процесс диффузии может продолжаться десятилетиями. Предварительные расчеты свидетельствуют: в морскую воду и донные отложения уже поступило около четырех тысяч тонн иприта.
Более других районов подвержены опасности острова Готланд и Борнхольм. Следы химического оружия обнаружены в Гданьском заливе и в 70 милях от Лиепаи. Исследования Института океанологии Польской академии наук показали, что в Готландской впадине находится около 8 тысяч тонн бомб и снарядов, которые загрязняют окружающую среду.
В районах захоронения химического оружия больше болезней и генетических нарушений морских обитателей. Массовая гибель маловероятна, рыба ко всему приспосабливается. Так, вид Tribolodon hakonesis живет и размножается в кислотном озере, в кратере вулкана. И в Балтийском море обнаружены микроорганизмы, невосприимчивые к иприту и продуктам его разложения. Они служат кормовой базой планктона, которым питается рыба. Замыкает пищевую цепочку человек. Между тем, Борнхольмская и Готландская впадины - традиционные места промысла, где норвежские рыбаки вылавливают "самую чистую рыбу в мире". В Балтийском море добываются миллионы тонн рыбы, которая может содержать ядохимикаты. Первые случаи отравления рыбаков зарегистрированы еще в 1950-х, а в последние годы выявлены сотни пострадавших.
©
Sputnik / Ekaterina Starova
Опасная Балтика
Бомбы замедленного действия
После окончания Второй мировой войны союзники обнаружили в Германии огромные запасы химического оружия - авиабомбы, снаряды и мины, начиненные ипритом, фосгеном, табуном, адамситом, люизитом, арсиновым маслом. На Потсдамской конференции решили уничтожить опаснейший арсенал. Незначительную часть боеприпасов утилизировали на предприятиях Германии, остальное в течение 1946-1948 годов захоронили в море. Первоначально планировали сделать это в глубоководной Атлантике, но по ряду причин десятки кораблей вермахта, загруженных химическими боеприпасами, затопили в проливе Скагеррак, в районе датского острова Борнхольм, недалеко от шведского порта Люсечиль, на норвежском глубоководье близ Арендаля, между материком и датским островом Фюн, у крайней северной точки Дании, в водах Польши.
В шести районах европейских акваторий находятся свыше 302 тысяч тонн боеприпасов, и 120 тысяч тонн затоплено в неустановленных местах Атлантического океана и в западной части пролива Ла-Манш. 25 тысяч тонн химического оружия вывезено в СССР (около 1500 тонн смертоносных боеприпасов покоятся в Черном море).
Советские военные архивы содержат подробную информацию о том, что было обнаружено в химических арсеналах Восточной Германии и затоплено в Балтийском море:
— 71 469 снаряженных ипритом 250-килограммовых авиабомб;
— 14 258 снаряженных хлорацетофеноном, дифенилхлорарсином, адамитом и арсиновым маслом 500-килограммовых, 250-килограммовых и 50-килограммовых авиабомб;
— 408 565 артиллерийских снарядов калибра 75 мм, 105 мм и 150 мм, снаряженных ипритом;
— 34 592 снаряженных ипритом фугасов по 20 кг и 50 кг;
— 10 420 дымовых химических мин калибра 100 мм;
— 1004 технологических емкостей, содержащих 1506 тонн иприта;
— 8429 бочек, в которых находилось 1030 тонн адамсита и дифенилхлорарсина;
— 169 тонн технологических емкостей с отравляющими веществами, в которых находилась цианистая соль, хлорарсин, цианарсин и аксельарсин;
— 7860 банок циклона, который гитлеровцы широко применяли в 300 лагерях смерти для массового уничтожения пленных в газовых камерах.
Советская доля представляет собой лишь двенадцатую часть всего объема захороненного в море химического оружия.
Цена молекулы иприта
Технологии уничтожения химического оружия на дне морском не отработаны. Финансирование подобных проектов может потребовать миллиарды евро. Вроде бы деньги должны дать Германия (которая произвела яды) и американцы (основные виновники сложившейся ситуации).
Некоторые специалисты предлагают построить на дне могильники, которые укроют ядовитые боеприпасы. В российском Центральном конструкторском бюро морской техники "Рубин" считают, что ничего поднимать нельзя - результаты могут оказаться непредсказуемыми. В морской воде активно идут процессы гидролиза, и постепенно просачивающиеся токсические вещества нейтрализуются естественным путем.
И все же морская вода не обладает способностью полностью обезвреживать яды в боеприпасах. Подводные химические арсеналы несут угрозу всем странам Балтийского региона. За годы уничтожения химоружия в России (на суше) сформировалось целое поколение специалистов, обладающих необходимым опытом утилизации. И они работают над проблемой обеспечения надежной изоляции затопленных немецких боеприпасов .
К сожалению, страны Балтийского региона более полувека скрывали проблему, ловили рыбу и развивали природный туризм. На информацию о химическом оружии был наложен гриф "секретно", во избежание социально-политических катастроф. Великобритания и США в 1997-м продлили гриф секретности на 20 лет.
ЕК не будет законодательно решать проблему
С некоторых пор в ЕС все чаще говорят о химическом оружии, которое было затоплено после Второй мировой войны на Балтике. Некоторое время назад евродепутат Яна Тоом направила в Еврокомиссию запрос о том, собирается ли ЕК что-либо предпринять по этой проблеме. По мнению европарламентария, прошло 70 лет с тех пор, как в нашем море захоронили БОВ, и они являются бомбой замедленного действия — для всей Европы.
Притаившегося на дне Балтики химического оружия с лихвой хватит на то, чтобы отравить всю Европу
Н а дне Балтийского моря лежат 267 тысяч тонн бомб, снарядов и мин, затопленных после окончания Второй мировой войны. А в них – больше 50 тысяч тонн боевых отравляющих веществ. Больше полувека боеприпасы, начиненные убийственной отравой, лежат на дне Балтики. Создавая потенциальную смертельную угрозу. Ведь металл в морской воде разъедает ржавчина, и отрава грозит вырваться наружу. Превратив Балтику в море смерти... Впрочем, проблема даже серьезнее. Захоронения химического оружия, правда, в меньших масштабах, существуют не только там. Англичане сбрасывали свою отраву в Северное море, Советский Союз – в Баренцево. А если говорить о многострадальной Балтике, то, помимо химического оружия, там существуют еще около шести десятков свалок токсичных промышленных отходов. Что делать с этими залежами отравы, пока не знает никто в мире. До сих пор дело ограничивается только наблюдением. Хотя все понимают, что бесконечно так продолжаться не может. Недавно эта тема заинтересовала депутатов российской Государственной Думы. В минувшую пятницу в Охотном Ряду на совместном заседании комитетов по экологии и международным делам прошли слушания по поводу затопленного в Балтийском море химического оружия. Впрочем, гораздо раньше, чем депутатов, все это стало беспокоить экологов. В том числе питерских.
Депутаты вспомнили
Анатолий Ефремов – один
из тех, кто занимается Балтикой не первый год. Он
– соучредитель организации «Эко-Балт». До этого
десять лет проработал директором крупного
предприятия ВПК – НПО «Вибратор» (пока в 1998 году
там не наступили драматические изменения формы
собственности). А еще раньше был директором
одного из заводов судпрома – так что морскую
специфику и морскую технику знает не понаслышке.
До поры до времени его наработки по теме
затопленного в Балтике химического оружия
никого особенно не интересовали. Ситуация
изменилась, когда проблемой заинтересовались
депутаты.
- Меня пригласили,
побеседовали и сказали: «Срочно пиши доклад.
Поедешь на международную конференцию в Польшу»,
- говорит Анатолий Ефремов. – Направил меня туда
Северо-Западный межрегиональный парламентский
центр. 25-27 апреля в Варшаве состоится
Международная ярмарка инноваций, новых
технологий и экономической интеграции. И там я
буду читать доклад со своими предложениями по
очистке Балтийского моря от затопленного в нем
химического оружия.
История
История вопроса такова.
После окончания Второй мировой войны союзники
обнаружили на оккупированной территории
Германии огромные запасы химического оружия. Это
были авиабомбы, снаряды и мины, начиненные
ипритом, фосгеном, табуном, кларком, адамситом,
люизитом, арсиновым маслом и тому подобными
«прелестями». Время было тревожное, многие
нацистские преступники оставались еще на
свободе, и союзники считали, что с их стороны
вполне возможна диверсия – подрыв части
смертоносного арсенала. Поэтому на Потсдамской
мирной конференции было решено уничтожить все
трофейное химоружие. Незначительная его часть
была утилизирована на германских химических
предприятиях, часть сожгли, а большую часть в
течение 1946 – 1948 годов затопили. При этом
использовали в качестве могильников немецкие
военные корабли – загрузили их под завязку
боеприпасами с отравляющими веществами и так
пустили на дно.
Топить их собирались не в
мелководной Балтике, находящейся в самом центре
Европы, а в глубоководном Атлантическом океане.
Большая часть химоружия была погружена
американцами на 42 корабля вермахта, и караван
пошел в Северное море. Но помешал суровый шторм. И
почти все суда пришлось затопить в проливе
Скагеррак, соединяющем Балтику с Атлантикой, –
недалеко от норвежского берега.
Приложили руку к
балтийским захоронениям и англичане, затопив
часть отравы в районе датского острова
Борнхольм. Внесли свою лепту и власти ГДР.
Активную роль,
естественно, сыграл и СССР. В отличие от
союзников Страна Советов трофейные корабли
решила не затоплять, оставить их себе, а
отравляющие вещества выбрасывали в море просто
так. В результате если места захоронения
химического оружия союзниками хотя бы известны,
тайна захоронения 35 тысяч тонн химоружия,
затопленного Советским Союзом, скрыта
молчаливыми водами Балтики.
Под водой
Но вода скрывает отраву не
особенно надежно. Смертоносные могильники
находятся на глубине всего 70-120 метров (откуда в
Балтике больше?). В то же время, по оценкам военных
специалистов, скорость сквозной коррозии
оболочек авиабомб может варьировать в пределах
от 13 до 80 лет, артиллерийских снарядов и мин – 22 –
150 лет.
Если считать в среднем, то,
как видим, крайняя черта уже близка. А в некоторых
случаях даже пройдена. Как считают специалисты, в
морскую воду и донные отложения уже поступило
около четырех тысяч тонн иприта. Известно больше
сотни случаев, когда рыбаки, выбирающие со дна
тралы, получали химические ожоги. После этого их
снабдили картами, на которых обозначены зоны, где
лов рыбы запрещен.
Но карты, конечно,
проблему не решают. А как ее решить на самом деле
– пока не знает никто в мире. Первая глобальная
трудность, на которую натыкаются разработчики
возможных проектов нейтрализации химического
оружия на дне Балтики, – деньги. По некоторым
оценкам, такие работы могут обойтись в
кругленькую сумму - до 5 миллиардов долларов. Кто
даст эти деньги? Одни считают, это должна сделать
Германия, – отрава-то ведь в основном их
производства. Другие полагают, платить должны
американцы - как одни из главных виновников
сложившейся ситуации. Существуют и
компромиссные варианты: например, мобилизовать
на это финансовые ресурсы Евросоюза.
Но вопрос не только в
деньгах, если бы все зависело только от них,
деньги бы, видимо, нашлись. Вопрос в том, что никто
не может сказать определенно: что же все-таки
надо делать, а что в данном случае делать
категорически нельзя.
Многие специалисты,
например, уверены, что смертоносный груз лучше
вообще не трогать, – результаты могут быть
непредсказуемыми. А в морской воде активно идут
процессы гидролиза, и постепенно
просачивающиеся ядовитые газы нейтрализуются
естественным путем. Другие считают, что надо
строить на дне моря могильники, которые укроют
ядовитые свалки, – что-то вроде саркофага на
Чернобыльской АЭС. Правда, масштабы и
техническая сложность таких проектов, конечно,
намного больше.
Больной вопрос
Занимаются проблемой
затопленного в Балтике хим-
оружия и в Петербурге.
Например, в Центральном конструкторском бюро
морской техники «Рубин» Игоря Спасского.
Анатолий Ефремов встречался по этому поводу с
заместителем главного конструктора ЦКБМТ
Николаем Носовым. Но к согласию они не пришли. В
«Рубине» считают, что ничего со дна моря
поднимать нельзя. Ефремов придерживается другой
точки зрения.
- Восемьдесят процентов
всего затопленного химоружия – это бомбы,
снаряды и мины, - говорит он. – У них достаточно
толстостенные металлические оболочки. В каком
они состоянии, никто не знает, никто их не
исследовал. Они могут быть еще достаточно прочны,
и поэтому их можно поднять – небольшая глубина
затопления позволяет это сделать. На суше
отравляющие вещества можно утилизировать.
Ефремов предлагает то, что
нельзя трогать, законсервировать. Но не с помощью
бетонных саркофагов, а с помощью специального
материала акваполимера - поместить корабли в
полимерные «мешки». Все остальное, что можно без
риска поднять со дна моря, Ефремов предлагает
поднять.
Для утилизации он
предлагает использовать технологию,
разработанную в Российском научном центре
прикладной химии (в прошлом – петербургский
ГИПХ). Предлагает построить для этого
специальный завод. По его соображениям, это можно
было бы сделать на безлюдном острове Мощный в
западной части Финского залива, в 30 километрах от
побережья - в районе Лужской губы. Впрочем, как
отнесется общественность к тому, чтобы помимо
завозимых на территорию России ядерных отходов
тащить в акваторию Финского залива еще и
химическое оружие, предсказать нетрудно.
У Ефремова есть ответы и
на эти вопросы.
- Существующие
технологии позволяют проводить такие работы
практически безопасно, - говорит он. – К тому же
обратите внимание, что сегодня подобные
химические заводы строят в России на расстоянии
всего нескольких километров от густонаселенных
пунктов. А здесь мы говорим об острове, который
находится в 30 километрах от берега. Да и
проводить там все работы я предлагаю не в
обстановке строгой секретности, а под постоянным
контролем всех экологов Европы.
Единственное, что, по
мнению Анатолия Ефремова, делать ни в коем случае
нельзя, – это оставить все как есть. Или
отмахиваться от решения проблемы под предлогом
того, что ситуация у побережья Швеции нас не
касается.
- Нельзя отсидеться в
стороне, - говорит он. - Нельзя забывать о
миллионах россиян, живущих на побережье Балтики.
Это касается всех.
Николай ДОНСКОВ,
Санкт-Петербург
РИГА, 22 мар — Sputnik, Евгений Лешковский. 22 марта отмечается День Балтийского моря. Основная цель праздника привлечь внимание общественности к вопросам охраны окружающей среды региона. А экологических проблем, требующих незамедлительного вмешательства, у нашего моря предостаточно, и одна из них связана со страшным наследием войны.
В начале 1990-х впервые в СМИ рассказали, что после Второй мировой войны страны-союзники затопили на Балтике снаряды и бочки с боевыми отравляющими веществами (БОВ) — ипритом, люизитом, зарином, табуном и еще много чем — более 300 тысяч тонн (брутто), собранные на территории нацистской Германии.Информация появилась с подачи эксперта российского Совета по стратегическому анализу проблем внешней и внутренней политики генерал-майора в отставке Бориса Сурикова.
Потом на Балтике несколько лет подряд проводились экспедиционные научно-исследовательские работы. И если Россия де-факто раскрыла информацию, как спецподразделения СССР топили химоружие, то Великобритания и США — нет. Они в 1997-м продлили еще на 20 лет гриф секретности, наложенный ранее на любую информацию о затоплении на Балтике БОВ. Окончательный срок истекает в нынешнем году.
В нашей стране темой химоружия уже почти 20 лет занимается экологическая организация "Латвийский зеленый мост" (ранее называлась "Латвийский зеленый крест" — ЛЗК), которой руководит Артур Плотниекс.
© Foto: из личного архива
"Главной целью организации всегда было создание службы постоянного мониторинга экологической ситуации в море, ведь есть данные, что БОВ давно вытекают из проржавевших бочек на дне. Как только организация появилась, мы начали стучаться во все двери — Министерство обороны ЛР, Национальные вооруженные силы, министерство среды, парламент, канцелярию президента. Несмотря на аргументы, которые мы называли, и документы, которые показывали, от госструктур звучало: нет проблемы, все надумано.
Прошло сколько-то лет, как вдруг и Минобороны, и даже президент (тогда Вайра Вике-Фрейберга) вспомнили о химоружии — когда Россия решила протянуть по дну Балтики газопровод в Германию в обход Латвии. Хотя газопровод проходил вовсе не в тех местах, где затоплено химоружие, о нем тут кричали громко: из-за Кремля случится залповый выброс БОВ!
Но потом, видимо, уже со стороны Европарламента (ЕП) сказали Латвии: да, проблема с химоружием актуальна, но негоже ее использовать исключительно в политических целях, причем настолько явно. И снова молчание. Но в 2017-м о химоружии должны вспомнить", — подчеркивает эколог.
Угроза исходит со дна
Насчет Европарламента замечание неслучайное. В свое время инициативу ЛЗК поддержала депутат Татьяна Жданок: информировала коллег по службе, организовала ряд конференций с участием европарламентариев. А потом помогла провести в парламенте Дании письменный опрос "о химоружии в Балтике": что думают о проблеме. Оказалось, там лишь единицы в курсе дела. А Данию выбрали неслучайно.
Согласно секретному протоколу Потсдамской конференции, трофейное химоружие нацистской Германии подлежало уничтожению. СССР, Великобритания и США обнаружили и собрали на оккупированной территории нацистской Германии более 305 тысяч тонн боеприпасов и емкостей с БОВ: свыше 270 тысяч — в западной зоне, а 35 тысяч — в восточной. СССР топил те самые 35 тысяч тонн (30 тысяч — около Борнхольма, 5 тысяч — в районах 213 и 214 в 65-70 милях юго-западнее Лиепаи). Англичане и американцы топили в проливах Скагеррак, Каттегат и еще где-то.
И вот 1997 год. Миновало 50 лет с даты подписания секретного протокола — и пора снимать гриф секретности
МЧС России
с информации о той операции. В Норвегии, без освещения СМИ, собрали совещание представителей заинтересованных государств и стран — организаторов затопления БОВ. В числе прочих там представили доклад о результатах российско-шведской экспедиции на научно-исследовательском судне "Профессор Штокман", где главным был руководитель Атлантического отделения Института океанологии Российской академии наук профессор Вадим Пака.
Этот доклад немногим ранее президент фонда "Экология ХХI век", академик РАН вице-адмирал в отставке Тенгиз Борисов передал руководству своей страны. Во время той экспедиции обнаружили сильные протечки БОВ из уже проржавевших насквозь бочек в проливе Скагеррак и не только там. И вблизи других мест затоплений на дне обнаружены иприт (в виде желто-зеленой желеобразной массы), люизит и другие БОВ, в грунте были многократные превышения содержания мышьяка.
Ученые исследовали и районы в Гданьском заливе, и в 65-70 милях от берега Лиепаи. Там тоже обнаружили иприт — в районах, где ведется активный лов рыбы. А еще там обнаружили микроорганизмы, толерантные иприту и продуктам его разложения. Эти микроорганизмы являются кормом планктона, а тот — рыбы…
Запад ставит табу
В 1997-м по поручению Бориса Ельцина российская делегация в Осло, во время той самой встречи, проинформировала представителей стран Балтийского региона о ситуации, а также — об отечественных ноу-хау-технологиях, позволяющих изолировать экологически опасные объекты прямо на дне.
Но ответа от западных стран не последовало. Представители европейских стран и НАТО предпочли не заметить предупреждения и предложения, опасаясь паники на рыбном рынке и в туристической индустрии, что сулило бы потери миллиардов долларов.
И вскоре, в том же году, Великобритания и США продлили гриф секретности на любые документы, связанные с операциями по затоплению химоружия странами Запада.
"Спустя несколько лет мы начали рассылать письма руководителям стран, окружающих Балтийское море, чтобы нам высказали: в курсе ли проблемы — и какие видят пути ее решения. Пришел ответ из России: готовы предоставить необходимую информацию о проблеме, поскольку это не является секретом. Потом мы встречались с представителями организации "Экология ХХI век", а также были контакты с Госдумой.
От глав европейских стран получали отписки. Равно как и от Хельсинкской комиссии (HELCOM) — ведущей организации по защите среды нашего моря. Она похвалила нас, что занимаемся полезным делом, но, оказывается, у нее нет информации ни о протечках БОВ (почему-то российские данные не учитываются), ни даже о точных местах затопления химоружия. К слову, единственное, что HELCOM за все годы сама сделала "по проблеме", — выпустила буклеты для рыбаков: что делать, если в тралы попали бочки и снаряды с БОВ (их тут же надо бросать обратно за борт)", — говорит Артур Плотниекс.
Если завтра рванет…
Собеседник рассказал, что изначально после войны было решено топить химоружие на больших глубинах Атлантического океана — в поврежденных трофейных судах Германии. Но, оказалось, нет соответствующих средств безопасной доставки всего этого и оборудования, чтобы провести операцию. И все это добро затопили на Балтике, причем не только в судах, но и россыпью.
"С одной стороны то, что топили россыпью, — лучше: не произойдет залпового выброса БОВ из проржавевших емкостей. Понятно, меньше химии в Балтике не будет, но не случится концентрированного выброса. Но затопления россыпью затрудняют работы по локализации мест, где лежат бочки и снаряды", — говорит Артур Плотниекс.
В 2000-х информацию ЛЗК подтвердил и советник РАН, эколог Алексей Яблоков. Хотя он и пытался успокоить: морская вода при медленном поступлении в нее БОВ способна разложить их хотя бы в некоторой степени. А если случается залповый выброс БОВ, покоящихся в судах, это приводит к страшнейшей экологической катастрофе, и не только Балтийского региона.
МЧС России
Одним из первых, еще в советские годы, об этом говорил доктор технических наук Михаил Тявловский, член Белорусской академии наук. Лет десять назад представители ЛЗК встречались с ним в Минске. Михаил Доминикович рассказывал о технологиях: как можно места локального затопления БОВ накрывать саркофагами из материалов исключительной прочности.
Опасная рыба
Россия ранее обращалась к США и Великобритании с предложением рассекретить их часть информации, чтобы общими усилиями искать пути защиты Балтики от реальной угрозы. Если, конечно, еще не поздно…
"Насколько мы знаем ни HELCOM, ни страны Запада пока не намерены приподнимать завесу тайны. Но давайте, наконец, организуем службу постоянного мониторинга и будем следить за качеством воды на Балтике, и начнем регулярно брать пробы грунта, хотя бы в районе Лиепаи, чтобы более-менее точно представлять картину происходящего.
МЧС России
Еще в 1960-е немецкий генетик Шарлота Ауэрбах утверждала: достаточно одной-двух молекул иприта или люизита, чтобы у человека происходило изменение генетического кода ДНК и в роду на протяжении нескольких поколений были разные отклонения. Это ли не аргумент, чтобы пристально изучать ситуацию на Балтике и решать проблему?" — говорит Артур Плотниекс.